О будущем популяризации науки и ошибках мышления

О просветительской деятельности

Александр, в своем блоге и на научно-популярных лекциях вы неустанно развенчиваете мифы о ГМО, гомеопатии, ВИЧ. О чем вам интереснее всего рассказывать?

Как биологу, мне легче и интереснее рассказывать о сложных и навороченных биотехнологических вещах, например о системе CRISPR/Cas9 редактирования генома. Но я всегда думаю о балансе между интересным и социально важным: есть научные вопросы, от которых зависит человеческая жизнь. Возьмем тему гомеопатии: у ребенка диагностировали рак, родители сперва отвели его к гомеопату, а когда обратились к врачам — спасать ребенка было поздно. Этого бы не произошло, если бы родители сразу обратились к специалистам. Такие истории показывают, что о гомеопатии нужно рассказывать. Однако на мой взгляд, гомеопатию неинтересно разоблачать в классическом контексте, я нашел выход: рассказываю о том, почему люди верят в гомеопатию и как устроено наше мышление. Мне интересно, почему люди верят в невероятные вещи — пишу об этом книгу.


Почему же верят? Какие у вас предположения на этот счет?

В этой области много экспериментальных работ: мой список литературы уже на шестьсот источников из разных областей — от нейробиологии до психологии. Если их обобщить, то вывод будет следующим: в процессе эволюции у нас сформировались определенные правильные принципы мышления, которые мы применяем неверно — поэтому некоторые заблуждения интуитивно для нас привлекательны. Например, есть предположение, что невидимые глазу свойства могут передаваться через контакт. Предположение верно, если говорим о некоторых инфекциях, но неправильно думать, что через контакт передается удача. Да, у нас есть способы, позволяющие выявлять причинно-следственные связи, но если мы применяем их некритично — делаем ошибочные выводы. Важно задумываться о правильности выводов, которые кажутся интуитивными.


Был ли какой-то поворотный момент, после которого вы решили заниматься просвещением?

Не было какого-то одного поворотного момента. Недавно посмотрел видеоролик о человеке с обсессивно-компульсивным расстройством: ему показывают картины, развешанные в произвольном порядке. Сперва пациент наблюдает за этим хаосом, а потом встает и говорит: «Я должен сделать правильно». И поправляет. В чем-то я похож на этого человека, когда вижу искажения научной картины мира. Например, в интернете кто-то написал бред — мне сложно пройти мимо и не написать комментарий: «Простите, но то, что вы написали — неправда» — и объяснить, почему.
Я лично сталкивался с гомеопатией: мне врач прописал таблетки, не пояснив, что это такое. Позже мне объяснили, как работает гомеопатия: препараты разводят водой в сотни и сотни раз. Мне не потребовались дальнейшие объяснения, так как со школьных лет знаю суть процедуры разбавления водой: ничего от препарата не остается. Я домыслил эту логическую цепочку самостоятельно, но у большинства людей такого автоматического достраивания не происходит. На мой взгляд, специфика просвещения должна быть в том, чтобы давать людям не рыбу, а удочку: не только знание, но и умение работать с источниками и проверять информацию. Если человек заучит, что гомеопатия — это бред, толку будет мало. Ведь количество заблуждений безгранично.


Помните ли вы свое первое научно-популярное выступление?

Первое выступление провел в книжном магазине «Гиперион» — рассказывал о молекуле ДНК и связанных с ней исследованиях.


Какие у вас были впечатления после первых публичных выступлений?

Сначала боялся выступать с лекциями: мне казалось, что не справлюсь с таким сложным делом. Но отзывы людей дали понять, что даже как начинающий лектор я был неплох. Слушателям нравились мои выступления, поэтому был стимул выступать дальше. Прочитать первую лекцию меня уговорили. Я колебался, хотя до этого выступал как на научных конференциях, так и на конференциях научно-популярного характера, например «Ученые против лженауки».


Удается ли совмещать научную и просветительскую деятельности? Каков ваш приоритет?

Мой приоритет в соблюдении баланса. Мне легче, чем другим просветителям: я биоинформатик, и мое рабочее место привязано лишь к компьютеру. Большинство рабочих задач требуют больших вычислительных ресурсов, и бывает так, что созданная мной программа долго обрабатывает математически данные — у меня появляется время для других занятий. Если все правильно планировать — остается и свободное время для увлечений.

Наверное, я мог бы сделать больше в науке, если бы я не занимался популяризацией, и наоборот. Есть важный момент: изучение источников, необходимых для популяризации, расширяет кругозор. Позволяет формулировать новые идеи и гипотезы, критичнее относиться к своей работе: вижу ошибки, которые люди допускают в других областях, и задумываюсь, а не совершаю ли я нечто подобное в своей аргументации, в своей науке?

За какими научными исследованиями вы следите за рамками своей профессиональной области?

Конечно, слежу за тем, что происходит в мире современных биотехнологий и медицины. Мне интересна тема компьютерных интерфейсов, позволяющих читать мысли человека для создания имплантатов, например киберпротезов, которые восстанавливают отсутствующие функции у больных людей. Меня также интересует область развития искусственного интеллекта, подходы к анализу big data.


Зачем, на ваш взгляд, необходимо заниматься популяризацией науки?

Популяризация может способствовать двум вещам. Во-первых, заинтересовать молодое поколение какой-либо научной областью, например биотехнологиями. Я бы хотел, чтобы молодежь занималась разработкой новых лекарств, способов производства пищи и обработки данных для того, чтобы мне в будущем жилось лучше, чтобы завтрашний мир был лучше сегодняшнего.

Во-вторых, это гуманитарная миссия в интересах каждого человека: чтобы мы принимали правильные решения, руководствуясь не ложными убеждениями, а научными фактами. Людей нужно учить логике, основам статистики, теории вероятности, объяснять им, что мы часто недооцениваем роль случайных совпадений.


Если говорить о выборе целевой аудитории популяризации, на кого ориентируетесь: на узкую группу просвещенных людей или стремитесь расширить аудиторию?

Обе задачи важные. Если стремиться только удерживать аудиторию — нужно делать акцент на разнообразии контента. А если расширять — придерживаться отработанного интересного материала, рассказывать его новой аудитории. Стараюсь выполнять обе задачи.

Нужно выбирать темы для выступления в зависимости от площадки. Допустим, если меня позовут выступить на Первый канал — есть смысл рассказать вещи, знакомые узкой группе, но неизвестные широкой аудитории. Если читать лекцию в научно-популярных сообществах — нужно рассказывать о чем-то новом и оригинальном.

О научно-популярной книге

Александр, часто ли вы обращаетесь к научно-популярным книгам? Какие из них вы бы порекомендовали прочесть?

Я нетипичный потребитель научпопа. В школьные годы читал углубленные специализированные учебники и фантастику. Научно-популярные книги для меня — источник интересных цитат и ссылок на научные статьи, которые позволяют детальнее познакомиться с каким-либо исследованием. Но у меня есть любимые научно-популярные книги.

На мой взгляд, самая лучшая — книга Роба Бразертона «Недоверчивые умы: почему мы верим в теории заговора». Она сочетает емкое изложение фактов и интересное повествование, и читается как детектив! В книге представлены эксперименты в области антропологии и психологии, которые проверяют, от чего зависит, поверит ли человек в какую-либо легенду.

Нравится работа Паскаля Буайе «Объясняя религию: Природа религиозного мышления». Мне интересен вопрос, почему люди обращаются к религии — на него Паскаль дает правдоподобный и хорошо аргументированный ответ.

Среди книг на биологическую тематику отмечу труд Карла Циммера «Паразит — царь природы. Тайный мир самых опасных существ на Земле». Книга больше чем о паразитах — об эволюции.


В одном из интервью вы рассказывали, что на создание книги «Сумма биотехнологии» вас вдохновил мастер-класс Аси Казанцевой. Но каков был главный стимул?

Во введении к книге привожу метафору: представьте, вы — механик, и вам говорят что автомобиль опасен потому, что засасывает людей в выхлопную трубу. И у вас возникает искра праведного гнева: хочется объяснить, что люди не правы. Для меня был главным стимул — написать книгу, которая раз и навсегда для любого думающего человека закрыла бы тему безопасности биотехнологий.

Подзаголовок «Руководство по борьбе с мифами о генетической модификации растений, животных и людей» отражает назначение книги. Во-первых, она написана для того, чтобы люди понимали, почему ГМО — это хорошо. Во-вторых, чтобы они могли аргументированно это доказать, ответить на возражения противников. У меня нет иллюзии, что ее прочтет каждый и изменит свои взгляды. Речь о том, что люди прочтут книгу и объяснят своим родным и друзьям, что не нужно бояться генной инженерии.


Сейчас появляются все новые научно-просветительские медиа и форматы. На ваш взгляд, какой формат популяризации наиболее эффективен?

Одна из перспективных площадок — YouTube, на которой я пока представлен не очень активно, что нужно исправлять. Формат видео позволяет легко и качественно иллюстрировать материалы. Сам YouTube хорошо устроен: объединяет интересы и рекламодателей, и создателей контента, и аудитории. У всех взаимный интерес: все хотят, чтобы контент был максимально хорошим — и YouTube процветает. Конечно, видеоблоги на YouTube не единственный удачный формат. Нужно разнообразить контент, придумывать что-то новое — и будет успех.


К вопросу о традиционных формах популяризации: журналах и книгах — есть ли будущее у таких форматов? Какие тенденции в развитии научпопа можете отметить?

Не вижу проблем с темпами развития популяризации: спрос растет и на лекции, и на журналы, и на книги. Думаю, многие начинающие научно-популярные проекты ждет успех, главное — пережить переходный этап. Да, собрать аудиторию легче на концерт Филиппа Киркорова, чем на лекцию биолога Александра Маркова. Но как показывает опыт развития научно-популярных движений, например в США, это временный вопрос.

Вскоре и у нас будет окупаемая ниша научпоп-проектов. Уже появляются коммерческие проекты, в чем можно усмотреть как плюсы, так и минусы: ориентир на коммерцию порой портит идею, но само появление таких явлений говорит о росте спроса на популяризацию. 

Мне кажется, есть и проблема доступного изложения научной информации широкой аудитории. Не возникало ли у вас сложностей с переводом знания с профессионального на общедоступный язык?

Есть темы, о которых тяжело рассказывать. Например, пытаюсь переводить с профессионального языка тему о нуклеотидах, но не уверен, что это получается, хотя хорошо разбираюсь в этой теме на уровне узкого специалиста. Тема сложна и неинтересна широкому кругу людей. Думаю, не все темы нужно популяризировать.

Сейчас есть тенденция: как только выходит новая научная статья — все новости об этом. Хорошо, что люди пишут об этом — значит есть соответствующая аудитория и спрос. Но это не мегаважная задача. Есть темы, которые мотивируют школьников поступать на естественно-научные направления, помогут всем людям избежать серьезные ошибки в жизни — и это важные задачи.


Темпы популяризации растут, появляются и развлекательные форматы, например Science Slam. Нет ли опасности, что популяризация может скатиться в яму развлечений, отойти от своей изначальной миссии?

Легитимное опасение. Отмечу хорошую тенденцию: внутри нашего научно-популярного сообщества действует система репутации. Что это значит? Например, одна площадка планировала пригласить спикеров, которые говорят о лженаучных вещах, в частности, один из них заряжает лекарствами воду. Научно-популярное сообщество выступило против таких спикеров — площадка их заменила. Самокоррекция в системе присутствует, и пока представители сообщества понимают, что первая ценность — это достоверность, то усиление развлекательного характера не будет идти в ущерб качеству. Проекты, которые искажают науку, — раскритикуют и разгромят.

О мышлении

Вы уже касались проблематики мышления. Какие ошибки мышления чаще всего совершает современный человек?

Существует проблема чрезмерного доверия авторитетам. Если человек говорит: «Я эксперт в этой области, верьте мне» — это не аргумент. Настоящий специалист всегда доказательно объяснит свою позицию. Когда рассказываю о ГМО, не аргументирую свою позицию тем, что кандидат наук — и поэтому мне нужно верить. Я объясняю, как устроена молекула ДНК, как происходит мутация, даю ссылки на источники. Нужно опираться на аргументы, а не на авторитеты. 

Чтобы не утонуть потоке информации, мы нуждаемся в неких «фильтрах», вынуждены быть щепетильными в выборе источников. На какие научно-популярные ресурсы вы опираетесь?

Есть опасность закопаться и затеряться в потоке однотипных статей: увидеть лишь одну грань явления, а не общую картину. Рекомендую ресурс Google Scholar. Вы можете найти здесь научные статьи по любой теме. Бонус ресурса в том, что он указывает, как часто цитируют статьи — это позволяет найти работы, которые сыграли важную роль в современной науке. Английская Википедия тоже хороший источник чтобы проверить, не упустили ли вы из виду какие-то важные исследования. Получается, это некий источник источников, плюс сами авторы часто добавляют свои свежие статьи.

О будущем научной популяризации

Что для вас как для просветителя является критерием успеха?

Если речь о выступлении — большое количество хороших вопросов от аудитории. Иногда люди пишут личные сообщения: «Большое спасибо! Теперь хочу поступить на такой-то факультет». Например, мама пишет о том, что ее ребенок прочитал мою книгу и решил стать генным инженером. Критерий — ответная реакция, что моя работа интересна и полезна.


Какими вы видите будущее научпопа в России и свою роль как просветителя?

Планирую дописать новую книгу — и отдохнуть, потому что работаю в режиме, который меня не щадит. Самое интересное для меня в будущем — что произойдет в науке. Волнует тема продления жизни. Люди часто задаются вопросом «Зачем нужно долго жить?», на что удивляюсь: «Неужели вы такой скучный человек, и вам не любопытно, есть ли жизнь в области Альфа Центавры? Не интересно узнать ответы на научные вопросы, которые мы получим в ближайшие сто лет?» Мне любопытно знать, что мы узнаем о мире в будущем, и было бы здорово поделиться впечатлениями об этом так, как люди делятся рассказами о просмотренных фильмах. В общем, я в предвкушении!

Автор интервью: Анна Солодянкина